Присоединиться О «стратегиях развития»: чего в них явно не хватает. Колонка члена Генсовета ПАРТИИ ДЕЛА Владимира Кашина
У всех наших официальных стратегий развития есть один общий недостаток: они ничего не говорят о том, что делать, когда иссякнет поток нефте- и газо-долларов
А это непременно произойдет — и необязательно только по причине истощения наших запасов.
Внезапно могут сработать, например, некоторые внешние факторы. И даже если не принимать во внимание возможность применения санкций против экспорта нашей нефти и газа, то должны обязательно сработать три вполне объективных фактора: сланцевая революция, использование практически неисчерпаемой ядерной и термоядерной энергетики, расширение использования возобновляемых источников энергии (ветер, солнце, гидроэнергетика, и другие).
В любом случае, нам нужно готовиться жить своим трудом, не за счет распродажи запасов, созданных природой. И как мы к этому готовы?
В условиях глобализации растет конкуренция в мире, и в первую очередь — за выгодный, приносящий наибольшие доходы, труд. А мы выходим на мировой рынок с продажей природного сырья, с минимальной долей своего труда и, соответственно, с крайне низкой получаемой нами долей добавленной стоимости.
И даже в нашем сельскохозяйственном экспорте — экспорте возобновляемого продукта — мы из общего объема в 64 млн. т подвергаем минимальной обработке только 10%. В морских водах мы вылавливаем миллионы тонн рыбы и продаем их другим странам как сырье, по минимальной цене, а затем в этих же странах покупаем готовые продукты — но уже по ценам, на порядок более высоким.
А на мировом рынке конкуренция идет уже не между странами, а между мегаполисами. 10 крупнейших мегаполисов, в которых проживает всего 6,5% населения мира (416 млн. человек), производят 43% мирового ВВП (13,4 трлн.дол.). А в 40 мегаполисах, с объемом ВВП более 100 млрд.дол. каждый, производится 66% мирового ВВП (при населении всего 18% от мирового), в них регистрируется 86% всех патентов в мире, и в них проживают 83% наиболее цитируемых ученых мира.
Именно мегаполисами сильны мировые экономические гиганты: в США семь таких мегаполисов — из 40 (и 3 — из десяти крупнейших). В Японии — всего два (Токио и Осака-Нагоя), но оба входят в первую десятку, которую возглавляет Большой Токио: ВВП — 2,5 трлн.дол., население 55 млн. человек. На втором месте — Бостон-Нью-Йорк-Вашингтон (ВВП 2,2 трлн.дол. и 54 млн.человек), и на третьем месте — мегаполис Чикаго-Питсбург (ВВП 1,6 трлн.дол. и с населением в 46 млн. чел).
В Китае всего три мегаполиса (Пекин, Шанхай и Гонконг-Чженьцзян) и, вместе взятые, они пока еще не сравнимы ни с одним из семерки «триллионников» (менее 0,5 трлн.дол), но китайцы быстро преодолевают свое отставание — а если брать в расчет объемы только промышленного производства, то и наступают им на пятки. Отметим, что в 40 крупнейших мегаполисов входят также китайские «по цвету» Тайвань и Сингапур.
Россия в этом мировом мегаклубе блистательно отсутствует — при том, что каждый из этих первых 10 мегаполисов по объему ВВП превосходит всю Россию, а если из российского ВВП вычесть продажу чистого сырья, то для всей России не найдется места и в первой двадцатке таких мегаполисов. К этому добавим, что в клубе 40 крупнейших мегаполисов нет ни одного, который бы специализировался — или развивался бы — на добыче природного сырья. И сейчас во всей огромной России нет ни одного мегаполиса мирового значения. Хотя, если взять регионы вокруг России то их, по меньшей мире, три: Прага, Вена-Братислава-Будапешт и Сеул-Пусан.
Но давайте посмотрим на прошлое. Ведь в СССР в послевоенные годы развитие как раз и шло по пути активного формирования крупных промышленных центров — в Москве-Ленинграде, на юге Украины и на Урале. И если бы эта политика продолжалась, то эти три центра сейчас могли бы выйти на уровень мировых мегаполисов. Если бы — не решительный поворот, еще в советские годы, к политике массированного экспорта углеводородов.
И сейчас перед нами опять стоит выбор — может быть, последний раз в истории России: продолжать ли «добивать», докачивать, свои природные запасы нефти и газа или все же взяться за развитие своего промышленного и инновационного потенциала.
При выборе пути промышленного развития у нас есть два варианта: уповать на государство или дать реальную свободу частному предпринимательству и частной инициативе. При первом варианте нам нужны будут сталинские наркомы с неограниченными правами и полномочиями, Готовы мы к этому? И, возможно, тогда нам всем придется опять ходить в одинаковых ботинках и ограничиться колбасой двух видов.
Значит — второй вариант? Но второй вариант у нас намертво заблокирован вследствие проводимой правительством фискальной и монетарной политики.
Российские производители сейчас абсолютно не конкурентоспособны с иностранными производителями — ни на внешнем, ни на внутреннем рынке — из-за наивысшей в мире налоговой нагрузки на бизнес и на труд (до 100% от прибыли и даже больше, и до 70% от выплачиваемой заработной платы)
А инвестирование частных капиталов сейчас в России просто неразумно и бессмысленно — также из-за проводимой властями политики постоянного обесценения национальной валюты.
Итак — выбор есть, но выбора и нет. Будем продолжать писать стратегии и рисовать сценарии нашей жизни исходя из таких-то и таких-то цен на нефть?
Когда обсуждался запуск первого нашего лунника, ученые разделились на две группы: одни предполагали, что Луна — твердая, другие доказывали, что Луна — мягкая, она покрыта толстым слоем пыли. Королев долго всех слушал. Потом встал и сказал: запускаем лунник, Луна — твердая. Его спросили: А кто это может гарантировать? Я — сказал Королев, взял экземпляр проекта и на его обложке написал: «Луна — твердая. Сергей Королев».
В Китае председатель Дэн Сяо-пин поступил точно таким же образом: выслушал все доводы в пользу разных путей развития — социалистического, капиталистического, какого-то среднего, и т. д. и сказал: «Работайте, давайте реальный результат, а какого „цвета“ процесс (какого цвета кошка, которая должна будет ловить мышей — белая или черная?) — разберемся потом!»
Россия сейчас нуждается именно в таком решении. Кто-то должен встать и сказать: «Первое — делаем мегаполисы. Начинаем: первый, второй, третий. Второе — наука определила: Россия может и должна жить без нефтедолларов. Третье — экспорт необработанной нефти запрещается через 3 месяца, экспорт газа — через 6 месяцев».
И последнее. Необходимо понимать, что, продолжая жить за счет распродажи своих нефтегазовых запасов, мы все еще остаемся на нисходящей траектории нашего экономического процесса. Нуль-отметка — это восстановление способности страны жить без подпорки нефтедолларов (примерно так, как это удается Польше, Италии и еще примерно 150 странам, не богатым на природные ресурсы).
Но и просто за выход в эту стоп-зону надо еще побороться.
И именно это является сейчас первоочередной задачей нашей экономической жизни. О каком-то развитии, вообще о выходе на динамику экономического роста нам нельзя даже и думать без достижения этой нуль-отметки. Пока мы этого еще не поняли, пока мы продолжаем утешать себя ростом затрат — который только и выражает «положительная динамика» показателя ВВП — мы все еще остаемся в ситуации самообмана.
И пока мы этот самообман не преодолеем, «нас не догонят» — поскольку на этом выбранном нами самоубийственном маршруте мы останемся в итоге в полном и окончательном одиночестве.
Фото: CC0 Creative Commons
