Присоединиться Мысли в связи с реакцией общества на смерть Горбачева
Уход из жизни Михаила Горбачева
Уход из жизни Михаила Горбачева, последнего Генерального секретаря ЦК КПСС, первого и последнего Президента СССР всколыхнул обсуждение его роли в Новейшей истории. Обсуждения касаются оценки его личности – хорошим или плохим человеком он был, – и деяний: дал надежду на преобразования, которые общество хотело, но не оправдал их; развалил СССР, СЭВ, Варшавский Договор, не подписал письменное обязательство НАТО о нерасширении на Восток, запустил политические реформы впереди экономических и т.д.
Но общая оценка деятельности Горбачева на высшей должности СССР может быть сведена к вопросу, который мало озвучивается: как могло случиться, что человек, не соответствующий занимаемой должности, мог на ней оказаться?
Ответ следует искать в абсурдности самой постановки задач Перестройки, озвученной Горбачевым в свое время: Партия (читай — он сам), осуществляет такие социальные изменения в обществе и государстве в условиях «ускорения на повороте и гласности», которые сравнимы с заменой реактивного двигателя ракеты во время её полёта. Если читатель потратит время на поиск цитат Горбачева 1980-х гг., он найдет уместной нашу художественную аллегорию для воспроизведения атмосферы, царящей в обществе после прихода Горбачева к власти.
Приведённая формула (по прошествии лет горечь от осознания, что так оно и было, усиливается) передаёт всю «хлестаковщину» и «маниловщину» верховной власти Советского государства, уже почувствовавшей, что «что-то не ладно в королевстве», но не способной интеллектуально осмыслить историю своего же исторического опыта с 1917 г., дав критическую оценку его плюсам и минусам, и спокойно принять обдуманный план исправления ситуации, как это сделали китайцы.
Вместо этого верховная власть в лице Горбачева решила поступить чисто по-большевистски (настоящая суть большевизма состоит в черно-белом мышлении и неразличении полутонов) и разом решить все назревшие проблемы путем проведения реформ в политической сфере впереди общественно-экономической.
Появление такого легкомысленного человека было закономерным результатом постановки Лениным задачи по обучению каждой кухарки искусству управления государством и по переносу технологии управления фабрикой, сравнимой с часовым механизмом, на управление государством. Следствием этой последовательной политики, направленной на реализацию принципа непосредственного «кухаркиного управления», стала социальная метаморфоза: не кухарки научились управлять государством, а второе и третье поколения ленинско-сталинской гвардии превратились в кухарок и полностью растеряли способности к государственному мышлению и управлению государством. Второе поколение дало «брежневых», третье – «горбачевых».
Воцарившийся метод «отрицательного отбора кадров» прекрасно описан Александром Беком в книге «Новое назначение»: каждое последующее назначение должно быть хуже предыдущего, чтобы обеспечить интересы вышестоящего лица.
Вывод, устремленный в Будущее, напрашивается один: политическая система государства не должна представлять собой «кухаркиных детей – горбачевых», которые мыслят категориями своих личных шести-пятнадцати дачных соток, а должна иметь ядро политической элиты, которая это государство считает своей собственностью и никому его не сдаст, как это сделал Горбачев.
Но здесь важен параметр преемственности власти: современная элита отвечает этому критерию, как отвечала ранее сталинская элита. Но именно сталинская элита не сумела организовать преемственность власти и потеряла её в следующих поколениях.
Вопрос в следующем: что надо делать, чтобы верховная власть в России была стабильной и никогда больше не сдала свой народ, нацию и государство, как это сделала вся Советская элита, а не только Горбачев? Именно это стоит обсудить.
Ответ надо искать на пути сохранения прав существующей элиты и создании условий для социального лифта наверх из всей народной массы, стремясь в конечном итоге к власти «лучших людей»: меритократии.
