Присоединиться ГОЭЛРО был мостом-переходом от Российской империи к СССР
Ну а теперь – уже с современных позиций – поглядим на формулу успеха команды Ленина в ГОЭЛРО. Всё очень просто: он смог задействовать для прорыва лучшие, буквально «гвардейские» кадры практиков, учёных, инженеров и технократов. Нет, именно Инженеров: с большой буквы. И именно технократов. Людей с идеологией преображения реальности с помощью высших достижений техники и повышения производительности труда. Да-да, именно такие люди и могут считаться технократами, а не то, что нам подсовывают сейчас.
Заслуга Владимира Ленина тут именно в том, что он сумел задействовать всё лучшее, что родилось в недрах Российской империи. И потому ГОЭЛРО становится этаким мостом-переходом от Российской империи к Империи красной – СССР. Фундаментом сталинской модели его бурного развития.
Как это стало возможным? Ведь Россия перед Первой мировой – аграрная в основном страна, 83% населения коей живёт в деревнях. Ведь 60% её топливного баланса (потребления горючего в промышленности, на транспорте и домохозяйствах) составляли дрова. И если в Соединённых Штатах по состоянию на 1913 год на душу населения приходилось 236 кВт/ч годовой выработки электричества, то в России – жалкие 14 кВт/ч. Но при этом, друзья, Российская империя смогла породить кадры электроэнергетиков мирового уровня. За счёт и своей индустриализации, и отличной системы образования, пускай и слишком малой для огромной державы.
Откроем статью «План ГОЭЛРО: мифы и реальность» В. Гвоздецкого, завотделом истории техники и технических наук Института истории естествознания и техники имени С. И. Вавилова РАН.
«Между тем отечественная электротехническая школа считалась одной из лучших в мире. Деятельность её координировалась VI (электротехническим) отделом Русского технического общества, а также всероссийскими электротехническими съездами, которых с 1900 по 1913 год состоялось целых семь. На этих съездах рассматривались как технические, так и сугубо стратегические проблемы. В частности, вопрос о том, где лучше строить тепловые электростанции: непосредственно в промышленных регионах – с тем, чтобы подвозить к ним топливо, или, напротив, – в месте добычи этого топлива, чтобы затем передавать электроэнергию по линиям электропередач. Большинство российских учёных и инженеров-электротехников склонялись ко второму варианту – главным образом потому, что в центральной России имелись крупнейшие запасы бурых углей и особенно торфа, для перевозки непригодного и в качестве топлива практически не применявшегося…»
Заслуга Ленина в том, что он сделал правильную ставку на лучшие кадры. И Кржижановскому удалось собрать первый в мире – за четверть века до «РЭНД-корпорации» в США – «мозговой трест» из технократов высшего сорта. Такие технократы смогли не только холодным разумом рассчитать будущую научно-промышленную Россию-СССР, но и пламенным воображением её представить, нафантазировать. И было таких Инженеров Грядущего не очень много: всего лишь две сотни. Увы, мы не можем нарисовать жизненный путь каждого из них (брали лишь самые яркие примеры). Но они в самые рекордные сроки, не имея современных компьютеров и баз данных, в самый сжатый срок, за неполный год, создать план ГОЭЛРО и тем круто изменить судьбу и России, и всего мира. А Ленин, такой же яростный фантазёр, сумел обеспечить им и условия творчества, и защитить их от поглощения серой массой профессиональных скептиков и безыдейных администраторов. У Инженеров-Технократов оказался потрясающий кругозор, отыскалась невероятная энциклопедичность. Жаль, что в дальнейшем СССР не уберёг некоторых из создателей ГОЭЛРО и не смог во всю силу использовать их интеллект и воображение. Адольфа Шварца, который помог обрести нам суверенитет в энергомашиностроении, чуть не репрессировали. Леониду Рамзину душу изломали. А вот Михаил Лапиров-Скобло (1889-1947 гг.), который был не только одним из творцов великого плана, но и энтузиастом космонавтики, в 1941-м оказался осуждён на 15 лет лагерей по политической статье – и умер в заключении.
Титаны-создатели ГОЭЛРО умели мечтать. Всё ведь с фантазии и начинается. Если бы мы перенеслись на Чикагскую всемирную выставку (Колумбову) 1893 года, то увидели бы тогдашнюю мечту от электрическом городе будущего. Так, как видели её тогда. Выставка стала морем огней и триумфом переменного тока. Образом грядущего ХХ столетия. А если попасть на центральный пост управления выставкой, то мы увидим будущую технократию СССР. Огромная контрольная панель из мрамора, длиной в тридцать метров, разделённая на три части. Доступные с винтовых лестниц и мостков вилки, рубильники, рычаги – управление сорока цепями. И операторы с телефоном…
Как футуролог, отлично знаю, что ростки будущего можно отыскать в прошлом и настоящем. И если копнуть глубже, то в воюющей Российской империи в 1915 году по инициативе академика Владимира Вернадского создаётся КЕПС – Комиссия по естественным производительным силам страны. Оказалось, мы тогда толком и не знали того, что имеем. Именно в КЕПС родилась идея строительства двадцати крупных силовых станций, а многие специалисты комиссии перекочевали в комиссию ГОЭЛРО. Да и пользовались разработчики плана работами КЕПС.
«Материалы Энергетического отдела Комиссии, созданного в 1916 году, были использованы при разработке Плана электрификации России, а в 1930 году на его основе был организован Энергетический институт АН СССР. С 1919 года КЕПС издавал сборник «Естественные производительные силы России», в том числе том I «Ветер как двигательная сила» (1919) и том II «Белый уголь» (1921–1923), посвящённый гидроэнергетике…»
И снова мы видим отборные кадры исследователей, инженеров, визионеров. Опять – свидетельство того, что в 1920-м большевики смогли использовать лучшее из кадрового наследия Российской империи. Инженеров и Технократов, а не унылых «экономистов», бухгалтеров или финансистов. Обратите внимание: в комиссии ГОЭЛРО нет чиновников, нет лишенных воображения и творческих способностей. А результат – налицо…
