Присоединиться О причинах угасания стахановского движения
Социальная инженерия Сталина тут понятна. В СССР существовала крайне жёсткая политическая система. Фактически – власть аппарата одной партии (ВКП (б), позже – КПСС), организованного иерархически и по-военному. Собственно, Советы стали бутафорией, реальной властью они не обладали. Да и в партии выборы шли «как надо» начальству. Свободных конкурентных выборов в СССР не было. Сталину не дали их ввести в 1936 году, как вы помните. То есть молодому и амбициозному, способному и талантливому человеку в Союзе не удавалось выдвинуться ни на уровне местного самоуправления (коего фактически не имелось), ни на привычном политическом поприще. Движение по карьерным ступеням в партийном и государственном аппарате связывалось со значительными издержками и, хотя и служило работающим социальным лифтом, было явно недостаточным.
Сталин предложил направить энергию умных и энергичных в созидательное, творческое, производственное русло. Сиё было намного разумнее практики культурной революции Мао (с 1967 г.), когда амбициозная молодёжь направила свою энергию на разгром старых партийных штабов. Сталин применил некую сублимацию. Если в викторианской Англии подавление сексуальности высвобождало энергию для предпринимательства, науки, военной и государственной карьеры, то в Союзе стахановство позволяло направить силы молодых на грандиозный проект созидания высокоразвитой промышленной страны.
Такое движение играло и вторую важную роль –замены свободной рыночной конкуренции. Экономика СССР всегда была склонной к монополизму. А значит – к завышению цен (или издержек) на продукцию и к падению её качества. В капиталистических экономиках против этого работала рыночная конкуренция. Ежели «Форд» задерёт цены на свои авто и снизит качество – у него рынок отберут «Бьюик» и «Дженерал Моторз». Накажут. Такого механизма у Сталина не имелось, а пускать в страну иностранные товары для конкуренции (как предлагал Троцкий) он не желал. Ибо понимал, что сильные западные корпорации могут демпингом и господдержкой экспорта со стороны своих правительств заглушить рост отечественной индустрии. Тогда он выстроил замену рыночной конкуренции – стройную систему принуждения производителей СССР к снижению издержек, а следовательно – и цен. Стахановское движение органично вписывалось в оную схему (как мы знаем, таким примером вдохновились и японские послевоенные корпорации).
Синхронно выдающиеся стахановцы превращались в золотой кадровый резерв. Их можно было выдвигать не только в командный состав промышленности, но и в партийно-государственный аппарат.
Сталинский менеджмент старался заинтересовать руководителей предприятий в стахановцах. В 1936 году при предприятиях создают фонд директоров (ФД). Он прямо побуждает заводы, фабрики и прочие предприятия бороться за эффективность и рентабельность.
ФД наполнялся из отчислений 4% от плановой и 50% от сверхплановой прибыли. Средства из него могли идти на строительство жилищных и культурно-бытовых объектов для работников предприятия, на расширение производства, на индивидуальное премирование особо отличившихся работников, на материальную помощь работникам и путёвки в санатории и дома отдыха, на рационализаторские работы, на дополнительные капитальные работы, техническую пропаганду и другое. При обязательном участии фабзавкома в распределении этих денег.
Во время войны такие ФД не работали. Но уже «постановлением Совета министров СССР от 5 дек. 1946 г. ФД вновь был создан на всех хозрасчётных предприятиях, имеющих самостоятельный баланс. Отчисления в фонд могли производиться при выполнении или перевыполнении предприятием государственного плана по выпуску товарной продукции в установленном ассортименте, задания по снижению себестоимости и плана по прибыли от реализации продукции. Источниками образования фонда служила прибыль или экономия от снижения себестоимости продукции. От плановой прибыли (экономии) отчисления составляли от 2 до 10%, а от сверхплановой прибыли (экономии) — от 25 до 75%. Средства фонда использовались на расширение производства, на строительство и ремонт жилищного фонда предприятий (сверх планов капитальных вложений), на улучшение культурнобытового обслуживания работников, выдачу индивидуальных премий, приобретение путёвок в дома отдыха и санатории и на оказание единовременной помощи рабочим».
В 1949 году в СССР повысили оптовые закупочные цены, и отчисления в ФД снизили: от плановой прибыли – на 5%, от сверплановой – на 40. Ну а сам ФД (переименованный в Фонд предприятия в 1955-м) просуществовал до косыгинской реформы 1965 года. Удивительно, но опыт использования сего механизма до сих пор толком не изучен и не систематизирован.
Угасание
Отсюда и понятно, почему стахановское движение после смерти Сталина в 1953-м и имя славное теряет, и постепенно вырождается в формальность (исключая попытку главы Госкомтруда Юрия Баталина возродить движение на новом уровне в 1983–1985 годах). Дело в том, что сталинская модель экономики сама породила – своих убийц всевластную номенклатуру. Сталин заставлял её работать на износ, отвечая за десятки показателей. Имея нешуточные привилегии, номенклатура была вынуждена дневать и ночевать в своих кабинетах, не имея возможности насладиться своим положением, всеми этими обильными пайками и санаториями. Мало того, номенклатура жила в вечном страхе, что за нею могут прийти «компетентные органы». Немудрено, что она после смерти Сталина логично выдвинула Хрущёва, солидарно с ним приступив к демонтажу знаменитой экономической модели, приведя всё, в конце концов, к слому механизма борьбы с ростом издержек. Открыв дорогу полному застою и отторжению инноваций промышленностью. Что, как мы помним, стало сквозной темой советских сатирических журналов и критических публикаций. Потом будет подсчитано, что лишь 2% советских авторских свидетельств об изобретениях оказались востребованными производством, и прежде всего статистику испортят именно послесталинские времена. Когда прочно укоренится традиция: всё заимствовать с Запада или из Японии.
Впрочем, первые тучки, закрывающие солнце, отмечены уже на XVIII партийной конференции в феврале 1941-го. Уже тогда звучат слова, что работники наркоматов (министерств) и руководство предприятиями часто подходят к делу бюрократически формально. Оно и понятно: стахановцы нарушали налаженный ритм жизни начальства. Уже в послевоенном СССР выяснилось (посмотрите дело об опале академика Петра Капицы): директора заводов и министерские работники, отвечая головой за поставленные перед ними задания, всё чаще предпочитают использовать проверенные западные технологии. Ну и что, что они вчерашние? Зато проверенные. А с нашими рационализаторами – ещё неизвестно, что получится. И с нашими изобретателями. А мне, дескать, лично отвечать. На Западе же всё попробовали, рискнули, отработали. За провал меня накажут, а вот за встраивание в хвост Западу (но при выполнении плана) – нет. И даже поощрят. Сама история с Капицей-старшим, который пытался не копировать немецкую технологию получения кислорода из атмосферы, а развивать свою, тубодетандерную, каковой не было тогда ещё ни у кого в мире, весьма красноречива.
Сворачивая фонды директоров предприятий, торжествующая номенклатура, увлечённая развенчанием культа Сталина и отменой его новаций, одновременно ставила на люмпена. Мол, ФД достаётся только руководящим работникам заводов и верхушке рабочих. И вообще, государственные директора с ФД ведут себя чуть ли не как частные владельцы. И в итоге мы пришли к состоянию, когда наши авторские свидетельства находили применение в Японии, но не в Советском Союзе.
Так, увы, и угас великий импульс. Но в истории СССР оставалась ещё одна попытка сделать рабочих творцами и новой знатью…
Продолжение следует.
Предыдущую часть можно найти здесь.
