Присоединиться Who is Мr. Putin? Mr. Putin is… Глава 3
Идеологический инфантилизм. Часть 5
V
В эпиграфе к настоящей работе приведена выдержка из 13-ой статьи, принятой в 1993 году конституции РФ, где объявляется запрет на государственную идеологию. Что из этого следует в практической плоскости? При том, что, как мы выяснили выше, государство без идеологии не существует. Тем боле, такое как Россия.
Первое следует. Идеология есть, но она, либо по каким-то причинам скрывается, либо её существование не осознаётся самой правящей группой. У нас думаю средний вариант: правящая группа «знает, но не догадывается» о наличии в РФ идеологии. Но скорее она «стесняется» и/или боится слова идеология. Но эта недосказанность её вполне устраивает по внутри- и внешнеполитическим причинам.
Межумочное положение с идеологией позволяет правящей группе не вступать во внутрегосударственные идеологические дискуссии, последовательно проводить преобразование общества в требуемую ей сторону не оглядываясь на оппонентов, прикрываясь самыми общими рассуждениями о целесообразности, а теперь патриотизма. Более того, можно не отвечать на возражения идейных противников, указывая на «деидеологизированность» в РФ государства, а значит недопустимость ведения на высоком уровне прений по данному вопросу. Знаменитое замечание Б. В. Грызлова: «Дума этот не та площадка, где надо проводить политические баталии, отстаивать какие-то политические лозунги и идеологии…», оно и об этом тоже.
Тем более, что в области политических дискуссий, в полемическом отстаивании своих политических взглядов, в теоретическом обосновании проводимой трансформации государства и общества, правящая в РФ группа крайне слаба. Вдумайтесь: За тридцать лет реформ она так и не смогла сформулировать хоть какую-то осмысленную идеологическую конструкцию, описывающую цели существования государства и, что более важно, обосновывающую своё право на власть.
Второе следует. Декларируемое отсутствие у государства политической идеологии не изменяет природу самой идеологии — стремление стать доминирующей на политическом поле государства. А в ситуации провозглашаемого идеологического абстиненцизма и самоустранённости государства, среди граждан распространяется идеологический инфантилизм и политическая наивность. Они не в состоянии отличить полезную, позитивную идеологию, от враждебной, вредной и разрушительной. Граждане не могут критически оценить политические идеи. В такой среде легко проводить агитацию любой идеологии, особенно при наличии целеустремлённости и финансовых ресурсов. Государство, с идеологической точки зрения становится неустойчивым.
Но тогда возникает вопрос, зачем в самом начале своей действительной политической карьеры В. В. Путин говорил о деидеологизации государственного управления? Не понимал? Не разобрался?
Но заметим, как отголосок оперативной гениальности В. В. Путина, в течение всего 20-летнего срока нахождения у власти, регулярно наблюдаются вспышки активности по поиску национальной идеи. В 2013 году он даже вменил в обязанности омбудсмену разработать национальную идею, призвал широкую общественность к этому творческому процессу, заявив: «Если кто-то предложит нечто подобное (как в СССР — ОМП) в новых условиях, было бы здорово». Но все такие попытки: «конкурентоспособность», «энергетическая сверхдержава», «суверенная демократия», «качество жизни», «сбережения народа», «долгое государство Путина» — дальше наименования не шли.
В конце концов, чувствуя необходимость общенациональной объединяющей идеи, но продолжая стесняться и не понимая сути слова и смысла идеологии, остановились на патриотизме, как национальной скрепе. В 2016 году В. В. Путин впервые это озвучил: «У нас нет никакой, и не может быть никакой другой объединяющей идеи, кроме патриотизма». На пресс-конференции 19 декабря 2019 года, правда, несколько лукавя, В. В. Путин обобщил: «Идеология, на мой взгляд, в современном демократическом обществе возможна только одна — патриотизм (т. е. идеология всё-таки нужна? Карл! — ОМП). В самом широком и хорошем смысле слова. Это должно быть деполитизировано и направлено на укрепление внутренних основ российского государства».
Объявление патриотизма — национальной идеей ничего не объясняет и не требует никаких теоретических обоснований. Кажется понятным всем. Не вызывает возражения у масс. Легко связывается с Победой в Великой Отечественной войне — единственной точкой соприкосновения между правящей группой и рядовыми гражданам. Притом в мирное время не влечёт за собой никаких серьёзных обязанностей со стороны власть придержащих. Патриотизм, кроме того издавна являлся очень удобным прикрытием для решения узкоэгоистических, узкоклановых интересов.
Вот только, как можно деполитизировать «внутренние основы… государства», образования исключительно политического? Как можно деполитизировать «патриотизм», который требует быть готовым жертвовать своими интересами ради интересов такого политического образования как государство? Потому слова В. В. Путина лишний раз подтверждают, что он не понимает и боится всего связанного с идеологией и политикой.
В блогах публикуются оценочные суждения, выражающие субъективное мнение и взгляды автора, которые могут не совпадать с позицией Всероссийской политической партии «ПАРТИЯ ДЕЛА»
