Деньги есть — ума не надо. Как и чему не надо учить студентов

Сразу оговорюсь, что я здесь не касаюсь расходов на подготовку специалистов в сфере естественных наук, а также врачей, инженеров, агрономов. Сюда можно добавить и археологов, историков, филологов, и т. д.

Всё, сказанное ниже, относится только к специалистам так называемых «социально-общественных» профессий. Более конкретно: экономистов разного профиля, юристов, управленцев, бухгалтеров, социологов, политологов, маркетологов, и т. д. У нас их готовится — миллионами, на освоение этих специальностей уходят многие годы: на профессиональное обучение — 3–6 лет, на подготовку ученых исследователей — еще 3–10 лет.

А результат? А результат, самый внешний, таков: потом эти специалисты никому не нужны, а эти ученые и соискатели ученых степеней пишут работы, трактаты, книги, которые и не наука, и не руководства, имеющие практическую пользу.

Первое, самое очевидное: давно пора прекратить присваивать ученые степени на основе диссертаций, подготовленных соискателями этих степеней. Расходы времени, средств, внимания людей на эти цели — это полное безумие. Никто эти диссертации потом не использует, для развития науки огни никакого значения не имеют, общественный резонанс от них нулевой. Они только дают любопытным возможность отыскивать в этих работах — что и откуда списано.

Ладно, диссертаций не будет, а что взамен? Думаю, что и вообще специальные научные степени в этой сфере не нужны. Смит и Маркс не имели никаких ученых степеней и это им ничуть не мешало. Достаточно в этой сфере оставить ученые звания доцента (помощника профессора) и профессора и присваивать только людям, занимающимся преподавательской деятельностью.

Хочешь получить такое звание — иди преподавать на 5–10 лет. А занимаешься исследованиями, пишешь статьи, монографии — добивайся научного авторитета своими публикациями. Если общество признает их пользу и значение, то — да, ты ученый. Если нет, никто твои работы не читает и никак не использует, то и известность твоя будет нулевая.

Ну и, конечно, и заработки таких спецов будут соответствующие их известности — от тиражей книг, от преподавания, от консультирования компаний, организаций, государства.

Вот у нас в Думе и в госаппарате полно «общественных» кандидатов и докторов наук. А кто-нибудь читал их диссертации? Алиев в свое время запретил госчиновникам защищать диссертации. Путин запретил чиновникам — «обществаенным» докторам баллотировать в академики.

А при Сталине для госуправленцев вообще было недопустимо заниматься научной деятельностью. Вознесенский, член политбюро партии, написал научный труд — и вскоре его расстреляли. Скажете — не за это? И за это — тоже. Молотов, Маленков, Жданов, Каганович, Малышев, Берия и другие сподвижники Сталина никаких научных трудов и монография после себя не оставили.

И, дальше, если посмотреть содержание курсов, которые преподаются студентам по этим специальностям, то, можно подумать, что их всех готовят к занятиям научной деятельностью. К занятию науками, которых нет, которые, как занятия-либо бесполезны, либо вредны.

Сейчас уже развелось много «университетов», которые по уровню образования — не выше советского техникума. Желающие могут сами это проверить.

А я скажу за то, что лично сам проверил. Уровень знаний выпускников наших экономических вузов — не сравним с уровнем образования в рядовых коммерческих училищах царского времени. Нынешние Экономическая и Финансовая Академии-Университеты не дотягивают до уровня старых коммерческих и бухгалтерских училищ, на базе которых они созданы.

Вот, над Сталиным некоторые издеваются — «семинарист»! А ведь в Тифлисской семинарии состав и уровень преподавания дисциплин не уступал любому нынешнему университету. А Сталин эту семинарию почти окончил, и оставил он ее — вовсе не по причине неуспеваемости.

А по каким учебникам у нас учат студентов этих специальностей? Не поленитесь, полистайте. Учебники по разным дисциплинам — в них до половины объема просто повторы. Дальше — в них как научное знание, как научные принципы, переписываются тексты действующих законов. Поменялись законы — поменялись и «научные принципы».

Вот — учебники по налогам. Фактически — развернутые комментарии к нашему Налоговому кодексу. Какая от них польза? Один только вред.

Знаю — на своем опыте. Вот, доказываю, что такая-то норма в наших налогах — полная глупость. Объясняю также, что в других странах этой глупости нет, там думают о защите интересов и прав налогоплательщиков, о том, чтобы налоги не мешали развитию частного предпринимательства.

А мне отвечают: «Но ведь так записано в Налоговом кодексе!» Всё, дискуссия закончена.

И в них, в этих учебниках, также полно также и другой всякой псевдо-науки. Описываются разные течения прежней и нынешней научной мысли — сплошным потоком, без выделения того, что оправдалось жизнью, а что — нет.

К примеру, все нынешние учебники по экономике написаны по американской модели, по американской практике, а успеха в развитии все последние годы добиваются страны, которые эту модель игнорируют.

Самые высокие темпы экономического развития, индустриализации, инновационности в прошлом веке добивались СССР и Германия. А на рубеже веков — Китай. А что говорят студентам по этому поводу? Ровным счетом — ничего!

Вот у нас потом и «вырастают» министры и центробанкиры, которые об экономике не знают ничего. И не умеют в ней также — ничего, кроме жонглирования узким набором англоязычных терминов и тривиальных американизмов.

Все они молятся на «короля монетаризма» — Милтона Фридмена, но многие из них даже и не подозревают, что главным у Фридмена являются низкие налоги и управление денежной политикой, исключающее инфляцию!

И по этим учебникам студентов учат, по ним — у них принимают экзамены! Я вот беру, наугад, рекомендованный учебник — «Налоговые системы зарубежных стран». В нем даже «просто информация» по иностранным налогам — запутана и не точна. В Японии авторы нашли два налога: НДС и налог с продаж. Но это же — один и тот же налог!

Зачем мучать студентов лишней и часто неправильной информацией? Зачем заставлять их заучивать то, что им потом не пригодиться? Зачем «проходить» в классах и аудиториях обширные материалы, которые на практике усваиваются просто на автомате.

Вот пример учебников по биржам и ценным бумагам. Там масса деталей и техник, которые на слух, на заучивание, усваиваются очень трудно. Но вот человек приходит на биржу, курьером или помощником брокера, даже просто со школьным образованием — и через два-три месяца он уже свободно ориентируется в деле и проводит операции, которые с трудом могут описать профессора и доктора наук.

И это — не удивительно! Возьмите такие аналогии. Как научить в аудитории обычного человека ездить на велосипеде или плавать? Нужны толстые учебники и опытные преподаватели. Но если просто этого же человека бросить в воду или посадить на велосипед, то после секундных барахтаний и вихляний — он сам поплывет и поедет! И никогда уже этих своих умений — не забудет!

И, все же, нельзя отрицать, что в этих толстых учебниках много всякой полезной информации. Но при всем при этом у них есть один дефект, который всю эту их информационную полезность полностью обесценивает. Это — отсутствие разделения на главное, субстантивное, и на производное, второстепенное.

Наиболее наглядно это видно на примере перечисления функций денег. В учебниках они идут одним рядом: средство обращения, мера стоимости, средство накопления (тезаврации), средства платежа и мировые деньги. Справедливости ради следует отметить, что в последнее время «деньги» функцией «мировых денег» уже не определяются.

Правда и объяснение этому — очень странное. Не то, что лежит прямо на поверхности — как общее понятие «деньги» может определяться через всеобщие, мировые деньги? (ведь явная тавтология!), а через феномен появления резервных валют, доллара и фунта стерлингов. При этом, то, что это — валюты национальные, и за пределами территорий своих стран обязательной силы ни для кого не имеют, полностью игнорируется.

Что же касается функции средства обращения, то в этом качестве, действительно, может выступать что угодно. В том числе — и предметы, вообще не имеющие стоимости. Задача средства обращения — помочь совершать сделки обмена, когда не формируются пары, взаимно заинтересованные в товарах друг друга. В этом случае продавцу нужно получить что-то такое, что позволило бы ему «продержаться», пока он ищет нужный ему товар. И если все на этом частном рынке признают за «что-то такое», скажем, пластмассовую пуговицу, то его устроит и она.

А вот с функциями средства платежа и средства накопления пуговица уже не проходит. Действительно копить пуговицы будет только сумасшедший. А «платеж» означает окончание товарной сделки, получения стоимости за стоимость. И если в функции средства обращения пуговица терпима и приемлема относительно — когда все идет гладко и новый обмен пуговицы на товар практически гарантирован, но не абсолютно — представим ситуацию, когда рынок закрывается через пять минут и в следующий раз будет открыт через месяц, то для платежа, когда о новой сделке продавец пока и не помышляет, пуговица уже никак не годится.

В этом случае продавцу требуется вещь, которая сохраняет свою меновую стоимость, по меньшей степени, так же долго, как и тот товар, который он предлагает для продажи. А эта вещь и есть «деньги» — универсальный товар, который сохраняет свою стоимость для всех и везде.

Вот студенты и заучивают эти пять (сейчас — четыре) функций денег, как азбуку. Но от этого сплошного заучивания — толку никакого, если не понимать, что главная функция денег — это мера стоимости, а остальные — просто ее производные.

Но ведь это — не важно? Не скажите. Время применения жизни с такими учебниками идет, и уже появляются ученые — вполне маститые, которые утверждают, что главная функция денег — это служить средством обращения, посредником — при обменах.

Но таким средством обращения может служить что угодно, например — обрывок бумажки, на которой будет написано — «Привет от Васи!» Но долго ли такие «деньги» продержатся в реальном торговом обороте?

Оказывается, что на них надо писать кое-что еще. А именно — некоторую цифру. Но цифру чего? Есть выбор: написать унция золота, фунт серебра (т. е. материальное значение) или — миллиард долларов.

Но вот вопрос: будет ли счастлив продавец, получив за свою корову миллиард долларов? Конечно! Вы уверены? А теперь я для вас уточню, что этот миллиард — миллиард зимбамбвийских долларов, за который можно приобрести разве что пачку сигарет.

Итак, и в этом случае мы возвращаемся к главной функции денег — меры стоимости. Игнорировать ее — себе дороже.

И к этому — еще одна иллюстрация. Литровая банка на рынке служит мерой емкости жидкости, конкретно — литра воды. Конечно, этой же банкой можно ловить мух или ссыпать туда денежную мелочь. И если у нее отколется верх, то для хранения монет она все же сгодится, но вот служить мерой емкости — уже нет. И с этим никто спорить не будет. А вот в отношении денег — такие смельчаки все еще находятся.

И вот все нынешние регуляторы и центробанкиры учились по учебникам, в которых эти различия не показаны (или — показаны, но не выделены), поэтому они искренне считают, что с деньгами можно делать, что угодно, и рыночная экономика от этого не пострадает.

Да, она, рыночная экономика, от таких фокусов с деньгами — не страдает, она от них — умирает.

А в образовании на практике уже установилось общее квонтитативное понимание, что в любом учебнике, учебном пособии общие, производные места составляют девяносто, девяноста пять положений, а главные — не более пяти, десяти правил или принципов.

Но в тексте это обычно никак не выделяется. И учащимся предлагается запоминать всё разом.

А результат может быть таким. Кто-то запомнил 95 пунктов — без пяти главных, и это значит, что они не знает — НИЧЕГО. А другой — всего двадцать, включая все пять-десять главных. И это значит, что он знает — ВСЁ! Или — просто твердо зная главные 5–10 положений, он легко вспомнить — или установить — все остальные.

И это — не просто словесные умозаключения. Это — законы, которые легко удостоверяются практикой.

Например, у меня есть учебники — по налогообложению, по банковскому делу, по фондовым операциям. Каждый — не более 150 страниц. И чтобы стать специалистом, готовым начать работу в любой из этих сфер, надо: один месяц — чтобы выучить такой учебник практически наизусть, и два месяца — чтобы понять и крепко усвоить его содержание.

Три месяца интенсивных занятий — и можно начинать работу! Я сам работал во всех этих сферах, знаю все требования к работникам на каждой начальной позиции и гарантирую, что человек с самыми средними способностями и со знаниями, полученными из такого учебника, через месяц-два сможет работать уже САМОСТОЯТЕЛЬНО.

Но! Ни одно учебное учреждение эти учебники не использует и не будет использовать. Потому, что тогда надо уволить девяноста процентов преподавателей и выдавать дипломы специалиста через три месяца. Ни сами вузы, ни сама система высшего образования на такое никогда не согласится. Куда девать десятки, может — сотни тысяч преподавателей и сотрудников таких вузов? Что делать с миллиардами освободившихся бюджетных средств? Как использовать освободившиеся здания и аудитории — ведь в одном помещении за год — за один ГОД! — можно подготовить ЧЕТЫРЕ выпуска специалистов!

Ну, а за расходы денег и времени самих студентов и их родителей я не беспокоюсь — здесь с этими излишками люди разберутся и без моих советов.

Дальше — можно предположить, что сейчас все хорошо, а мои предложения просто — на улучшение ситуации. А как всякий знает — «Лучшее — враг хорошего». И потому со всякими такими улучшениями можно не спешить.

Но — нет! Паустовский как-то сказал, что средний человек девяносто процентов своей жизни тратит на пустяки. В нашем случае — можно говорить и о большем. Может быть — девяноста процентов времени в нынешней системе образования расходуется впустую.

Но — «ничто не проходит бесследно!» В этих бесплодных затратах есть три больших дефекта. Первый — тот, что человек запоминает массу ненужной информации и забитая ею голова не воспринимает уже и то малое, что действительно нужно и важно. Второе — что такие большие пласты информации укладываются у него в голове ровным слоем и он теряет способность классифицировать знания — как старые, так и новые. Такой человек далее, в своей практической деятельности уже не может выделять главное, основное, и неважное, второстепенное.

И третье — что у человека возникает иллюзия считать себя «всё знающим» специалистом, что потом, на работе, чревато самыми серьезными рисками как для него, так и для его сослуживцев, Особенно — если он потом продвигается по служебной лестнице.

И у нас сейчас уже полно таких псевдо-специалистов на самых высоких постах и на самых ответственных должностях. И они и дальше продвигают именно себе подобных.

А в жизни эти три дефекта очень и очень ощутимы. Любой может их заметить, любой может их выделить. Можно сотни страниц заполнить такими примерами, взятыми прямо из нашей жизни.

Вот, возьмите пример прогрессивного подоходного налога. Наши высшие эксперты на самых высоких постах то доказывали его необходимость — и такой налог был у нас введен, то — его полную бесполезность и даже вредность. Что вылилось в высшее достижение их деятельности — в «плоскую шкалу» этого налога.

Сейчас эти эксперты и начальники, по закону маятника, качнулись опять в сторону введения такого налога.

ОДНАКО! Ни тогда, ни потом, ни сейчас никто не сказал ни слова о том, что у этого налога есть ДВЕ НОГИ, и на одной НОГЕ он стоять не может! Одна «нога» — это, действительно, прогрессивная шкала налогообложения. А вторая? В ней нет секрета, она рассматривается во всех моих учебниках, но НИКТО ее видит. А без нее этот налог работать не будет!

И я всё жду, когда кто-нибудь о ней догадается. Уже тридцать лет жду. Безрезультатно!

Другой пример. На другом, самом низком полюсе. Вот приходит в банк девочка, выпускница вуза, с красным дипломом. Она — всё знает, но абсолютно не в состоянии отличить важный пункт, действие, от неважного. Но ведь это ерунда — раз она все знает? Ерунда — потеря банком четыреста тысяч долларов клиентских денег?

Никому не рекомендую повторять такую ошибку в банке, особенно — в частном банке, у которого есть рассерженные частные собственники с разными своими тараканами в голове. Не буду вдаваться в детали — есть много фильмов, в которых обыгрываются такие ситуации. Скажу только, что в реальной жизни виновника спасло только то, что она — женщина. Даже среди бандитов этому придается значение.

Детально этот случай разбирать здесь не буду. Скажу только, что речь шла об открытии валютного аккредитива и что фигуранты этой операции, как оказалось потом, специально готовили здесь ловушку для банка.

И сложность здесь в том, что для открытия такого аккредитива необходимо соблюдение особых условий. Всех условий, а не некоторых из них! И они в принципе в банке были выполнены, но — формально.

Для несведущих в таких делах напомню, что в банке часто важно не только произвести необходимые действия, но и уметь потом, при неблагоприятном развитии событий, уметь ДОКАЗАТЬ совершение этих действий. А это значит, что эти действия надо фиксировать особым образом — вплоть до съемки скрытой камерой. В обычной своей деятельности банки такого, конечно, не делают. А в особых случаях — без этого не обойтись.

В учебниках об этом, разумеется, ничего не говорится. Преподаватель — рассказал, студент — выслушал, прочитал учебник, сдал экзамен, получил диплом — вперед!

Но только на работе сотрудник банка, на опыте (лучше — на чужом!), может понять, что есть случаи, когда каждое свое движение надо подстраховывать. Хорошее знание законов, инструкций, выученные учебники — здесь всё это не помогают. Тут надо не знать формы или формуляры, а глубоко понимать суть того, что «имеет место быть» и что может иметь какое возможно значение.

В принципе опытный человек всегда может почувствовать сомнительность ситуации — по отдельным словам клиентов, по их жестам реакциям, по их подношениям, по их спешке, оглядке, и т. д. И когда этот настораживает, то человек — достаточно опытный — должен действовать нестандартно. Об этом опять же — в учебниках не пишут.

А нестандартно — означает, что нужно быть готовым к тому, что каждое своей действие придется доказывать. Я это делал! — Докажи! Я вам говорил! — Не было такого! Вы сами дали мне указание! — Покажи это указание! И — так далее. Человек с опытом работы в банке знает, что иногда надо прямо отказаться выполнять прямое ПРАВИЛЬНОЕ указание начальника (в американских учебниках прямо об этом говорится). И если тебе при этом грозят увольнением — что ж, значит, надо увольняться.

В каком вузе у нас этому учат? Добавлю, что «нестандартной ситуацией» всегда являются особенно крупные операции, с участием новых или сомнительных клиентов, операции срочные, в спешке, операции при закрытии счета, и т. д. В общем, их перечень может быть очень длинным и только опыт работы позволяет их выделить. А если такого опыта нет, то надо втягивать в такие действия других, опытных сотрудников, требовать письменных указаний (виз) начальников, и т. д. Или — просто отказываться их выполнять, т. е., действовать совсем не по учебникам.

Или — вот еще один пример, совершенно поразительный. При разработке нашего Налогового кодекса его авторам встретился термин tax credit. Школьник-переводчик и школьник-депутат, или оба — в одном лице, не сильно заморачиваясь, так и перевели — «налоговый кредит».

95% знаний они имели, достаточно — для перевода обеих этих слов. Но у них не было 5% главного, профессионального знания, знания того, что в этом налоговом термине «кредит» — не банковский термин, в значении «ссуда», а бухгалтерский, в значении «кредит» против «дебета».

И теперь из этой нелепости выросли целых четыре статьи (65–68) Налогового кодекса, с которыми никто не знает, что делать. Поскольку особые статьи о рассрочках и отсрочках в этом кодексе уже есть!

И показательно, что за двадцать лет ни в Госдуме, ни в финансовых органах не нашлось НИ ОДНОГО грамотного специалиста, который бы предложил эту ошибку школьника-переводчика исправить! В школьном классе такому переводчику поставили бы просто «двойку», а в государственных кабинетах из «двойки» делают закон.

Можно привести и еще много подобных примеров.
Итог — нынешнее образование для таких специальностей не просто бесполезно, оно — вредно! Оно, во-первых, не дает основных знаний, знания правил, необходимых для работы по специальности. Во-вторых, оно не дает учащимся главных ориентиров — необходимых для успеха в данной профессии. И, в третьих, оно не дает защиты от рисков, которые есть во всякой профессии. Работник-специалист не защищен нужным знанием выявления и предотвращения таких рисков, а это значит — что он опасен и для себя, и для своего работодателя, и для клиентов его организации.

Но давайте будем реалистами. Если у нас нет таких наук, как экономическая, финансовая, банковская, налоговая, социологическая, юридическая, политическая, управленческая, и т. д. (а если они есть, то укажите хоть какой-то полезный эффект от них — для общества, для государства, для бизнеса?), то зачем весь этот антураж? Все эти институты, дипломы, звания? Науки — нет, а профессора по такой науке — они есть! Пожалуйста — вот их сколько!

Есть даже и академики экономисты. Но вот я как-то побывал на совместном заседании академиков. Обсуждались проблемы развития экономики.

Академики-естественники говорили разумные и конкретные вещи. Типа — что в нефтедобывающей стране бензин не может стоить дороже, чем в странах, где нефти нет вовсе.

Академики-экономисты — жевали что-то про «всесильные силы рынка» и высказывали разного рода пожелания. Все пожелания были хорошие — надо отдать им должное. Всё в духе: надо развивать экономику, надо поощрять инновации, надо больше тратить на образование, вкладываться в человеческий капитал, бороться с бедностью, и т. д. Один только вопрос их сразу остудил: Вот мы будем больше тратить денег на подготовку специалистов, а лучшие из них будут по-прежнему уезжать за границу — что делать с этим? Ответ: Ну, надо их как-то удерживать. но вообще-то это — другая тема! как вам?

И вот еще. я как-то спросил студентов последнего года обучения, экономистов — Каких академиков-экономистов вы знаете? Назвали Алферова, Глазьева и Гайдара.

Хотя Алферов — физик, а Гайдар — никогда не был и близко к РАН. Дальше я спросил: А какие работы академика Глазьева вы читали? Молчание. Ну, тогда, о чем он хотя бы говорит? Вроде бы — отвечают — предлагает, чтобы государство давало больше денег на развитие экономики. То есть — чтобы все было, как в СССР? Да? Наверное, нет. А как же тогда? Народ — в лице студентов — безмолвствует.

Нужна нам такая наука? Нужны нам такие академики?

Но, может, стоит обратить все эти усилия и средства на что-нибудь другое? Более полезное?

Ладно, давайте подводить итоги. Что дает учащимся и обществу такое массовое специализированное образование?

Минусы — мы уже перечислили.

Но есть и плюсы. Молодые люди не болтаются без дела по улицам. Преподаватели имеют работу и заработок. Авторы и издатели имеют возможность заработать на продаже объемистых учебников. Выпускники вызов учатся на магистров и потом могут писать и защищать диссертации. Диссертационные советы собираются, обсуждают диссертации, пьют чаи и закусывают бутербродами.

Безработные приходят на биржу труда с дипломами. Всё?

И государству выгодно, что… Вот с этим — заминка. Да и все остальные плюсы — довольно сомнительного свойства. Пользы от них совсем не видно, а дипломы ведь можно просто продавать?

А что делать с расходами бюджета на высшее образование?

Надо подумать. Может, просто взяться оплачивать людям образовательные тур-поездки? Или — есть и другие предложения?

В блогах публикуются оценочные суждения, выражающие субъективное мнение и взгляды автора, которые могут не совпадать с позицией Всероссийской политической партии «ПАРТИЯ ДЕЛА»

Источник: канал «Do-ko-le?»
Источник фото: «Do-ko-le?»

Назад к списку

Поделиться