Путин — Зеленский. Париж, 9 декабря
Пожалуй, самая обсуждаемая новость во всех СМИ, это предстоящая встреча Владимира Путина и Владимира Зеленского на Нормандском саммите в Париже 9-го декабря 2019 года
Очевидно, всех интересует, что будут обсуждать в рамках этого саммита при посредничестве Ангелы Меркель и Эммануэля Макрона, а также какие решения, по итогу переговоров Владимира Путина и Владимира Зеленского, могут быть приняты.
Как заявил пресс-секретарь Президента России Дмитрий Песков, уже существует некий согласованный проект документа, который может быть подписан лидерами Нормандской четверки. О содержании этого документа мы не знаем и можем только догадываться.
Как мне кажется, основная фабула этого документа, будет посвящена реализации пресловутых минских соглашений, на основе которых должно осуществляться урегулирование военного конфликта на Донбассе, а также имплементации знаменитой формулы Штайнмайера в украинское законодательство.
Тем не менее, нужно понимать, что стороны Нормандской четверки достаточно по-разному оценивают смысл предстоящей встречи.
Если для Франции и Германии, это в первую очередь очередная попытка продемонстрировать свою миротворческую роль в урегулировании военного конфликта на Донбассе, то с позиций России и Украины все гораздо сложнее.
Россия неоднократно заявляла, что по большому счету она не видит смысла в предстоящей встречи, так как многие аспекты урегулирования военного конфликта на Донбассе со стороны Украины либо банально не выполнены, либо их выполнение носило чисто декоративный вид.
Со стороны Украины ситуация обратная.
Украинской стороне крайне необходимо участие их президента в подобном формате. Украинская сторона рассматривает встречу Зеленского с Владимиром Путиным, как политический прецедент, в рамках которого, по их мнению, они смогут на международном уровне предъявить претензии к стороне «агрессору».
Прежде чем идти дальше, давайте посмотрим, кто у нас, точнее у них, выступает за продолжение конфликта на Донбассе, усиление санкционной политики в отношении России и создание максимальных проблем реализации инфраструктурных проектов типа Северный и Турецкий поток.
Во-первых, это главные спонсоры и кураторы украинского политического истеблишмента в лице отдельных влиятельных кланов демократической и республиканской партии США. Байден и Клинтон — это только вершина айсберга;
Во-вторых, это американское военное лобби, которое контролирует NATO и которое прямо заинтересовано, как в продвижении своей инфраструктуры, так и влияния ближе к границам Российской федерации, включая восток Украины, где сейчас идет военный конфликт на Донбассе;
В-третьих, это глобальные финансовые корпорации, которые рассматривают экономическую и политическую деятельность России, как угрозу своему влиянию. Сорос, он конечно талантливый мошенник, но он только инструмент;
И в-четвертых, это часть европейского истеблишмента, которые ориентированы или зависимы от первых трех акторов.
Согласитесь, есть крайне серьезная группа интересантов, которые прямо или косвенно хотели бы продолжения военного конфликта на Донбассе.
А теперь давайте посмотрим, кто у них заинтересован в прекращении военного конфликта на Донбассе, снятии санкций с России и реализации инфраструктурных проектов с нашим государством.
Во-первых, это американская политическая элита, которая борется с доминирующими политическим кланами в США за власть и влияние. По крайне мере, этой элите Украина либо малоинтересна, либо они ее считают токсичной проблемой;
Во-вторых, это европейская и американская национально ориентированная промышленная элита, которую волнует больше Китай и его усиливающиеся доминирование в Мире;
В-третьих, это старая европейская политическая элита, которая желает получить больше суверенитета и независимости от США для своих государств.
Потенциал возможностей у этой стороны конечно меньше чем у глобалистов, но тоже достаточно велик и в отдельных вопросах, бывает даже решающим.
Если говорить об Украине, то на сегодняшний день политическое пространство этого государство находится в орбите влияния иностранных акторов. В первую очередь это представители так называемого «гнезда Сороса», которые действуют в интересах транснациональных финансовых корпораций США.
Конечно, на Украине есть внутриполитическая и межэлитарная борьба за власть, за деньги, за влияние и ресурсы, тем не менее, практический вся украинская элита разделяет антироссийский, и что самое главное антирусский консенсус на основе которого обоснована украинская политическая нация. Даже Медведчук, который всяким образом демонстрирует свою близость к политике России, вынужден учитывать и даже где-то подчиняться этому антирусскому украинскому консенсусу.
Принимая во внимания эти условия, можно понять, что Минские соглашения, а также пресловутая формула Штайнмайера не являются политической целью той группы, которая выступает стороной в конфликте с Российской Федерацией, а сами минские соглашения этой группе нужны, только лишь, как фактор времени.
С другой стороны, Россия рассматривает Минские соглашения и формулу Штайнмайера, как безусловный примат международного права на основе которого должно осуществляться политическое урегулирование вооруженного конфликта на Донбассе, а также реинтеграция этого региона в политическое пространство Украины.
Вооруженный конфликт на Донбассе оказывает весьма сильное давление на Российскую внутриполитическую повестку. Можно даже сказать, что последние шесть, лет война на юго-востоке Украины оказывала доминирующее влияние на внутриполитическую повестку Российской Федерации, под давлением которой российская политическая элита была даже вынуждена пойти на беспрецедентный шаг по выдаче населению этого региона внутрироссийских общегражданских паспортов. Тем, кто ориентируется в российской политический кухне, это о многом говорит.
Нужно понимать, что российская политическая элита подразумевает под реализацией минских соглашений и пресловутой формулы Штайнмайера такой процесс, который бы минимальным образом оказывал влияние на российскую внутриполитическую жизнь.
Отсюда следует, что само понятие «мир на Донбассе», участниками нормандской четверки трактуется совершенно по-разному.
Если для Европы «мир на Донбассе» это такое состояние политического процесса, при котором Европа может отказаться от санкционной политики и вернуться к прагматичным экономическим отношениям с Россией. При этом, если мы говорим о старой Европе, то ее по большому счету не интересует сам фактор территориальной принадлежности Донбасса, главное, чтоб текущее состояние этого конфликта не торпедировало экономические интересы Европейского союза.
То для Украины «мир на Донбассе», это такой состояние, при котором украинский политический истеблишмент получит контроль над этой территорией нанеся ущерб внутриполитической стабильности России. В трактовке украинской политологии, это должна быть безусловная победа в войне с Российской «агрессией».
Естественно, такой украинский подход к миру на Донбассе неприемлем существующей властью в России.
Если с Донбассом платформа переговоров понятна, то еще есть Крым, по которому все гораздо сложнее.
С 2014 года, Крым неотъемлемая часть Российской Федерации. Возврат Крыма и Севастополя обратно на Украину, как того требуют в США, не только противоречит российской Конституции, но и невозможен в силу внутриполитического народного консенсуса. Та политическая сила, которая заявит в России о возврате Крыма и Севастополя обратно на Украину неминуемо будет раздавлена народным гневом, потеряв всякое политическое будущее.
Российская политическая элита не хотела присоединять Крым и Севастополь к России. Есть много фактов, которые на это указывают.
Для кого-то к сожалению, а для кого-то к счастью, ситуация в начале 2014 года сложилась так, что российская политическая элита, условно говоря российская власть, была вынуждена пойти на такие меры, следствием которых стало вхождение Крыма и Севастополя в состав Российской Федерации.
Чтобы было понятно, почему.
Введя 28 февраля 2014 года ограниченный воинский контингент на территорию Крыма и Севастополя и заблокировав аэродромы, а также пункты постоянной дислокации вооруженных сил Украины, Минобороны Российской Федерации ровно на двое суток опередило США, которые планировали осуществить аналогичную операцию по высадке своего десанта на территорию этой республики с целью блокировки российских вооруженных сил, а также подразделений Черноморского военно-морского флота на этом полуострове. Это неоспоримый факт, так как все необходимые распоряжения войскам США, дислоцированным в Европе, были переданы и военно-транспортная авиация США начала подготовку этой операции. Когда-то эти документы обязательно всплывут, либо в WikiLeaks, либо где-нибудь еще.
Случись подобное, помимо тех политических и репутационных потерь, которые понесла российская власть в своем российском внутриполитическом пространстве по итогу киевского майдана, потеря Крыма и главной черноморской базы флота в Севастополе, откуда российской военно-морской флот был бы вынужден уходить под конвоем США, ставило бы жирный крест на любых политических перспективах действующей российской власти.
Я больше чем уверен, что российская политическая элита, российская власть, прекрасно понимали и осознавали, что силовая операция по включению Крыма и Севастополя в состав Российской Федерации приведет к определенной международной напряженности, но очевидно, что те политические риски, которые возникали в случае игнорирования планов США на этот полуостров, значительным образом перевешивали любую напряженность в взаимоотношениях с их партнерами по международному политическому процессу.
И действительно, мы видим, если в отношении вооруженного конфликта на Донбассе среди российской политической элиты есть разные мнения и подходы, даже по тем же паспортам или экономическому сотрудничеству с этим регионом, то в отношении Крыма дискуссий нет.
Возвращаясь к предстоящему саммиту нормандской четверке 9 декабря 2014 года в Париже трудно не заметить множество противоречий, которые могли бы быть решены путем простых переговоров.
Например, украинская сторона, прекрасно видя позицию России в отношении Крыма, увязывает мирное урегулирование вооруженного конфликта на Донбассе, с возвратом Россией Крыма и Севастополя обратно на Украину. Сюда еще можно добавить, что украинская сторона совершенно произвольно трактует не только букву, но и дух пресловутых минских соглашений, а также формулы Штайнмайера.
Таким образом стороны предстоящей встречи в рамках нормандского саммита в Париже имеют совершенно разные цели в рамках этих переговоров и можно смело констатировать, что несмотря на наличие каких-то договоренностей или проектов соглашений, никаких результатов или подвижек, которые каким-то образом могли бы повлиять на текущее состояние мира на Донбассе нет.
Даже если Путин и Зеленский подпишут какие-то соглашения, это ровным счетом не означает, что Украина будет рассматривать эти соглашения, как обязывающее руководство к действию.
Единственное, что вселяет некоторый осторожный оптимизм, это предстоящий запуск газопроводов Северный и Турецкий поток, что в свою очередь позволит старой Европе ослабить санкционную политику в отношении России и Донбасса и сделать украинский истеблишмент более сговорчивым в ходе последующих переговоров.