Регионы на мели. Россию ждёт окончательный провал бюджетной политики? - Партия Дела
Присоединиться

Коронавирус, девальвация рубля, падение нефтяных цен — всё это станет причиной резкого снижения доходов населения и предприятий до конца 2020 года. В итоге регионы столкнутся с беспрецедентным в XXI веке дефицитом бюджетов — они потеряют от 6% до 9% совокупных доходов. И, поскольку количество субъектов, которые могут прожить без федеральных дотаций, с 2006 года сократилось с 25 до 13, лишь малая часть территорий в состоянии самостоятельно справиться с шоком и покрыть дефицит за счет накопленных средств.

По данным РАНХиГС и ИЭП имени Гайдара, в апреле 2020 года совокупные поступления в бюджеты регионов сократились на 20,9%. За месяц социальных ограничений сильно просели поступления от налогов на прибыль организаций, совокупный доход и имущество. А прибыль от НДФЛ показала рекордно низкие значения за последние 20 лет.

Эксперты рейтингового агентства НКР спрогнозировали, что 62 региона полностью потратят резервы до конца 2020 года. Наиболее сложная ситуация сложилась в Удмуртии, Мордовии и Ульяновской области. Поэтому вместо ожидаемого снижения объёма долга российские субъекты ждёт обратная тенденция, и к концу 2022 года долговая нагрузка регионов может увеличиться до 30% текущих доходов. В мае 2020 года общий объём госдолга уже достиг 2,08 трлн рублей и вырос на 2,1% к 2019 году.

Почему вообще возникла такая проблема — у регионов не хватает денег и центр не особо стремится помочь территориям? Мы попросили ответить на этот вопрос экспертов по межбюджетным отношениям и рассказать о региональной политике, которую проводит федеральная власть.

Секретарь Федерального Совета Партии Дела Алексей Лапушкин пояснил, почему невозможно исправить или улучшить межбюджетные отношения, пока в России не изменится экономическая политика в целом:

— Существующая модель межбюджетных отношений получила название «петли Кудрина», поскольку она стала результатом его деятельности на посту министра финансов и поставила регионы в зависимое положение от федерального центра. Система за последние 20 лет не сильно изменилась в части пропорций распределения налогов. А вот количество регионов-доноров сократилось почти в два раза: с 25 в 2006 году до 13 в 2019-м. Это уже результат проводимой в стране экономической политики. Она не направлена на развитие, поэтому в стране сокращаются доходы бюджетов и увеличивается количество регионов, которые нуждаются в федеральных субвенциях.

Деньги в федеральный бюджет сегодня поставляют 13 регионов из 85. Что такое регион-донор? Это территория с развитой экономикой, где работает промышленность, сельское хозяйство и много различных отраслей, которые дают прибыль. Эти предприятия создают рабочие места и платят налоги, которые поступают в бюджеты — и федеральный, и региональный, и муниципальный. Если экономика не работает, предприятия закрываются, а рабочие места сокращаются, то и бюджеты уменьшаются.

Поэтому сейчас основная проблема — отсутствие грамотной экономической политики. Это в том числе неправильная политика Центробанка, неправильная налоговая система и отсутствие протекционизма. Соответственно, проблема не в том, как перераспределить оставшиеся от «тучных лет» деньги, чтобы никто не умер с голоду, а в том, что регионы не могут нормально зарабатывать. Это абсолютно очевидно всем, кроме финансово-экономического блока правительства. У чиновников все нормально: макроэкономическая стабильность, борьба с инфляцией до последнего гражданина Российской Федерации и цифровизация «захоронений». Соответственно, есть два инструмента, с помощью которых власть готова решать проблему регионов: наращивание долгов субъектов и федеральные субвенции.

Если правительство решит изменить экономическую политику, первым шагом должен быть пересмотр налоговой системы и денежно-кредитной политики. А вторым — новый модернизационный проект и программа новой индустриализации страны, построение суверенной экономики на основе широкого экспертного и общественного обсуждения. Однако экономическую политику, как мы видим, правительство не желает менять, и даже кризис не подталкивает чиновников к этому решению.

Член Генерального Совета Партии Дела, председатель совета по финансово-промышленной и инвестиционной политике Торгово-промышленной палаты РФ Владимир Гамза пояснил, каким образом происходит распределение денежных поступлений в бюджеты:

— Все обязательные платежи, которые поступают в федеральный бюджет и внебюджетные фонды федерального уровня, составляют примерно 60% от всех консолидированных налоговых и неналоговых поступлений в России. При этом денежная масса платежей всего консолидированного бюджета (сумма всех обязательных платежей) составляет около 40% от российского ВВП. Поэтому регионам остаётся очень мало ресурсов, которыми они могли бы управлять. Лишь у пятой части российских субъектов доходы превышают расходы. А сейчас, возможно, их станет ещё меньше, поскольку их налоговые поступления снизятся. Однако федеральный центр понесёт меньше потерь: он собирает некоторые налоговые и неналоговые платежи, которые не сильно зависят от состояния экономики. Прежде всего, это НДС, НДПИ и таможенные платежи.

Проблема не в том, что регионы не зарабатывают деньги, а в том, что вся система налоговых и неналоговых платежей выстроена неправильным образом. Она зависит не от того, насколько эффективно функционирует регион, а от того, есть ли в этом регионе крупнейшие плательщики налогов. Если они есть — то у региона хороший бюджет. А если головные офисы этих компаний находятся в Москве или в Санкт-Петербурге, то в региональный бюджет поступает очень мало налоговых отчислений.

Проблема в том, что в России вся налоговая система «стоит на голове». Во всем мире юридические лица платят налоги на той территории, где реально работают, пополняя бюджеты регионов, которые затем часть поступлений перечисляют в федеральный бюджет. А у нас, к примеру, подразделения Газпрома, которые находятся где-нибудь в Сибири, платят налоги в Санкт-Петербурге, где зарегистрирован Газпром. Именно так — по месту регистрации — платят налоги все наши крупнейшие вертикально интегрированные корпорации.

В налогообложении физических лиц все наоборот. Во всем мире люди платят налоги там, где они проживают, — в местные муниципалитеты, поскольку они пользуются инфраструктурой этой территории. А в России физлица платят налоги там, где работают. Например, если житель Владимирской области трудоустроен на московском предприятии, его работодатель перечисляет подоходный налог за этого человека в столичный бюджет, несмотря на то, что работник живёт с семьей в другом регионе. Это искажает нашу налоговую систему до такой степени, что она не соответствует реальности — не дает верных данных об объеме производства валовых региональных продуктов.

В России уменьшается количество регионов-доноров, потому что территориям дешевле и проще получать деньги из федерального бюджета, а не зарабатывать самостоятельно. В апреле текущего года в условиях кризиса и борьбы с коронавирусом правительство выделило регионам 200 млрд рублей, однако этого, мягко говоря, сейчас недостаточно. Консолидированный годовой бюджет всех налоговых и неналоговых платежей в России составляет примерно 40 трлн рублей. Даже если бы федеральный и региональные бюджеты получали поровну — по 20 трлн рублей, легко посчитать, что «антикризисный» трансферт из федерального бюджета равен 1% от этой суммы.

Где регионам взять недостающие деньги? Я думаю, что правительство могло бы, во-первых, снизить объем изъятий в федеральный бюджет и дать регионам возможность пользоваться теми деньгами, которые они дополнительно получат. Во-вторых, можно и нужно достаточно быстро изменить всю систему налогообложения, о чем я сказал выше. В-третьих, сейчас надо использовать накопленные государством колоссальные резервные ресурсы, чтобы поддержать регионы, в которых будет плачевная социально-экономическая ситуация.

Депутат Саратовской городской думы, представитель Саратовского областного отделения Партии Дела Олег Комаров рассказал о том, как выстроены межбюджетные отношения, на примере Саратова:

— В 2019 году в городе Саратове, где я живу, согласно данным Федеральной налоговой службы, собрали 123 млрд рублей прямых и косвенных налогов. Как они распределяются: 95 млрд перечисляют в федеральный бюджет, ещё часть суммы — в областной бюджет, Саратову остаётся 7 млрд. Потом за счёт субвенций и субсидий городу возвращают часть денег, отправленных в центр и в регион. В итоге бюджет Саратова на 2020 год составляет 19 млрд 773 млн рублей.

Так бюджет распределяют везде — во всех городах России. Правила устанавливает бюджетный кодекс, который определяет, как на территориях взимаются прямые и косвенные налоги и в какие бюджеты они попадут. Некоторые платежи, например земельный налог и плата за аренду муниципального имущества, остаются на местах. Есть ряд налогов, 100% которых зачисляются в региональный бюджет. Однако всё равно большую часть налогов (как в Саратове: 95 млрд из 123 млрд) получает федеральный бюджет.

В 2005 году я защищал докторскую диссертацию и в своей работе коснулся в том числе и межбюджетных отношений. За время своей работы я убедился, что на местах необходимо оставлять как минимум 50% налоговых поступлений. Подобный подход действует во многих странах мира. Налоги должны работать на местах. К сожалению, в России сначала отправляют деньги из региона в Москву, а потом губернатор и мэр просят денег на регион и на местное самоуправление. Им отвечают: ладно, может, мы вам дадим. Это неправильная система, и весь мир уже давно живет по-другому.

В декабре 2019 года всем регионам дали команду принять на 2020 год нулевой бюджет, то есть с одинаковой доходной и расходной частью. Однако уже в первом квартале 2020 года бюджет Саратова стал дефицитным. Почему это происходит? В Саратове выполняется много государственных и национальных программ, которые должны хотя бы частично — на уровне 5–10% — субсидироваться из местного бюджета. Поскольку местные власти вынуждены участвовать в этих программах, расходы местного бюджета быстро начинают превышать доходную часть. На 17 июня дефицит бюджета города Саратова составил уже 96 млн рублей.

В России действуют 52 федеральные программы, а ещё есть большое количество программ на местном уровне. В Саратове 13 муниципальных программ плюс различные ведомственные проекты. На бумаге они выглядят великолепно, а чиновники последние лет пять отчитываются, что многие программы — капремонт, благоустройство школ, поддержка малого бизнеса — не выполнены. Почему? Отвечают: нет денег.

Есть и другая проблема — выполнение госпрограмм контролирует Федеральный закон № 44-ФЗ. Если деньги на ту или иную программу выделяют своевременно (в идеале в первом квартале), то есть 3 месяца, чтобы провести процедуру тендеров, по итогам которых начинается работа. Однако если деньги на программу, например на асфальтирование дорог, выделяют в четвёртом квартале, то иногда случаются абсурдные ситуации — асфальт начинают класть в снег. Исправить эту ситуацию может изменение бюджетного кодекса, чтобы 50% налогов оставалось на местах.

У Саратова есть 19,7 млрд рублей на текущий год. Но сколько же ему надо? Если подсчитать, сколько денег должно было хватить в 2019 году на выполнение всех программ, то получится 37 млрд рублей — почти в два раза больше, чем у него есть. Но если денег не хватает, страдает не только выполнение госпрограмм, но и благоустройство. Например, на асфальтирование дорог в Саратове требуется каждый год выделять 4,5 млрд рублей. В 2020 году на эти цели пойдёт 3 млрд 546 млн рублей — это уже хорошо, однако нужен ещё один миллиард, чтобы отремонтировать все дороги как следует.

Поэтому население не перестаёт спрашивать, почему люди платят налоги, а дорог нет, малому и среднему бизнесу не помогают, спорт в регионе не развивается. При этом люди видят, что за рубежом всё устроено по-другому. Поэтому надо исправлять ситуацию в межбюджетных отношениях в России, и это нужно делать уже в 2020 году.

Источник: Регионы России

Истотчник фото: Регионы России

Следующая новость
О последствиях кредитных каникул для предпринимателей