Выживи, провинция!

Это было тяжело, но, благодаря врачам, я выкарабкался. И теперь выводы мои однозначны — врачи в России прекрасны, система организации здравоохранения — чудовищна».

Выводы можно делать, исходя только из собственного опыта. Какой опыт у других авторов мне неизвестно, но думаю, что этому товарищу можно верить. Его высказывания заставляют вспомнить о своём опыте и медицинских учреждениях, обязанных оказывать услуги тем, кто живёт на «их» территориях. Слушая рассказ Шевченко о московских больницах, я представил состояние больниц Забайкальского края, которые, как правило, находятся в районных центрах. Сейчас, возможно, уже не в каждом районном центре. О деревнях, сёлах и говорить нечего: в некоторых и ФАПов нет. Например, на ст. Бурятская собираются только строить. Может быть, там никогда и не построили бы какой-нибудь медицинский пункт, но на станции проживает несколько активных женщин, которые добиваются от властей, казалось бы, невозможного. Например, заставили строить дорогу…

Итак, о чём же рассказывает Максим Шевченко?

Заболел 30 марта, в понедельник. Позвонил, как и полагается, в Роспотребнадзор, и попросил сделать тест на короновирус. Казалось бы, реакция должна быть немедленной. Вся страна президента видела в жёлтом скафандре. Значит, болезнь нешуточная. На деле же всё оказалось гораздо прозаичнее, если не сказать — по-нашему.

Далее по порядку.

1. Шевченко дозвонился до Роспотребнадзора.

2. Потом в течение часа слушал, как и принято в России, красивые мелодии в телефоне, мелодичные голоса, уверения в том, что ситуация под контролем и клиент может рассчитывать на всё, что угодно.

3. Наконец, приятный женский голос сказал, что Роспотребнадзор занимается только психологической помощью и никаких бригад на тесты не присылает.
Это — первое «Здравствуйте!» от страны, её медицины и президента в скафандре. После красивых мелодий и «психологической помощи» Роспотребнадзор рекомендовал Шевченко звонить в «скорую», по номеру 112.

4. До «скорой» Шевченко дозвонился через полтора часа, тоже после долгой красивой музыки, автоматического уверения мужским голосом в том, что всё под контролем, что его обязательно соединят с кем нужно. В конце концов, соединили. А Шевченко в это время думал: хорошо, что у него не инфаркт и не инсульт. Чтобы могло произойти в случае инсульта за полтора часа, которые означают не конкретную помощь, а только соединение с конкретным человеком?

5. Соединили Шевченко с простым врачом, которая выяснила (по телефону!) симптомы больного, затем пообещала соединить с главным врачом.

6. Этого соединения больной ждал 40 минут, сопровождаемые автоматическими обещаниями и предупреждениями, что его никто не оставит в беде. Пока он слушал эти уверения, связь оборвалась.
Это второе «Здравствуйте!» от страны, её медицины и президента в скафандре. И таких пожеланий здоровья в этой истории будет множество, как и во всей нашей сегодняшней медицине. Так, что далее о них можно не упоминать, всё равно эти приветствия ощущаются…

7. Далее. Этот самый главный врач перезвонил Шевченко через два с половиной часа. Если читатель засекал, то Шевченко этого «спасительного» мгновения ждал почти 6 часов. Главный врач, естественно, спросил в трубку: «Что с вами?» Больной начал рассказывать о своём состоянии. Выслушав его по телефону, главный врач заявил, что, скорее всего, у больного грипп, ОРВИ или что-нибудь в этом роде, что тесты эти ничего не дают, да и нужны ли они вообще больному. К тому же, можно заразиться во время сдачи теста. Так сказал главный врач. И посоветовал позвонить участковому врачу.
День, между тем, заканчивался. Был понедельник.

8. Во вторник больной снова начал действовать, хотя чувствовал себя уже лучше, чем вчера. Вызвал участкового врача, который явился и сообщил, что участковые врачи не уполномочены вызывать бригады на тест. После чего прослушал стетоскопом лёгкие, сказал, что они чистые, дыхание хорошее. Вероятно, грипп. Прописал антибиотики. Больному же в это время казалось, что его тело разрывают на части раскалёнными, стальными, тисками.

9. Наступила среда. Больной отправился в аптеку. А к вечеру температура его подскочила за 39,8. По его словам, начался «ад адский», который продолжался 7 дней. Были и участковый, и «скорая», и тест, наконец, он сдал. И в больницу, не настойчиво, предлагали лечь, но оставили всё-таки дома. Лёгкие снова оказались чистыми. По его рассказу, в общей сложности он сдал 5 тестов. О результатах всех тестов он тоже ничего не знает, предполагает, что они ничего не показали.
Заметим, что он, больной короновирусом, неделю с лишним находился дома и общался с домашними, врачами. Сбивал температуру парацетамолом и нурофеном.

10. Потеряв счёт времени, измождённый, больной решил сделать общий анализ крови и, по совету знакомого, КТ (компьютерную томографию). Оказалось, что на КТ с температурой не пускают, но у больного в этот момент не было температуры, и КТ ему сделали. И тут началась суматоха: набежали врачи, начали вызывать «скорую», у человека двусторонняя пневмония, лёгкие повреждены. По протоколу учреждения тут же прибыла «скорая» и больного увезли в больницу.

11. Далее начались другие мытарства и страшилки, без которых Россия — не Россия. Пересказывать рассказ Шевченко об одной ужасной и следующей не такой ужасной больницах не буду. Скажу только, что согласен с его оценкой врачей и медперсонала — они у нас, в отличие от тех, кто занимается организацией медицины, замечательные.

Теперь о возможной ситуации в нашей местности, то есть в провинциальной России. Опыт моего наблюдения за время нахождения в местных «здравницах» говорит, что, многие смертельные исходы случаются здесь без всякого короновируса, ибо ничего того, о чём рассказал Максим Шевченко здесь нет и не может быть, даже в мечтах.

Например, в селе, где я живу была прекрасная больница на 40, если не ошибаюсь, мест. Но она давным-давно «оптимизирована», работает дневной стационар, 1 врач, 1 медсестра. О каких-то ИВЛ, МРТ, КТ даже не слышали. По всем вопросам надо ехать в районный центр, а это 80 километров пыльной дороги и 500 рублей за проезд туда и обратно. В районной больнице ситуация не лучше, оттуда отправляют в краевую больницу, долго согласовывают, долго ждут согласия. К тому же в районной больнице катастрофически не хватает врачей, о чём говорят уже несколько лет.

«Скорую» в селе не вызывают, хотя есть машина, надеются на личный транспорт. Меня лично возили друзья из районного центра. Но не у каждого жителя села есть личный транспорт и друзья в райцентре.

Симптомы и состояния, о которых рассказывает Максим Шевченко, были у многих задолго до всякого коронавируса, у меня, например, несколько раз. Многих наших земляков, которые уже давно на погостах, просто не довезли до больницы, не смогли им оказать обычную, своевременную, помощь. Повторюсь: врачи и медперсонал замечательные, состояние медицины ужасное. С тем, что есть в медицинских учреждениях Москвы даже сравнивать не приходится.

Думаю, что такая же ситуация, если не хуже, почти во всех населённых пунктах, больницах и медицинских учреждениях Восточной окраины России. Однажды опытный врач краевой больницы, смеясь, сказал, что у всех больных провинций кардиограммы одинаковые. О чём это говорит?

И ещё: после двухгодичной болезни и периодических лечений в разных медицинских учреждениях края, однажды, почувствовав, что очень скоро меня вылечат навсегда, я написал отказ от всякого медицинского вмешательства, покинул больницу, взялся за изучение организма человека, начал лечение, сбросил 55 килограммов веса, занялся спортом, изменил образ жизни. Не скажу, что вылечился, но чувствую себя молодым и здоровым. При этом не отрекаюсь от врачей.
Разве мой поступок не говорит об организации медицины в стране?

Короновирус… Он уже близок. Буквально за рекой, в Агинском округе, куда завезли его военные. Но там всегда отличались мобильностью, отменным волонтёрством, законопослушным населением и отлаженной медициной. Но мы — не национальный округ, не пригреты выборочно государством и олигархами. Мы — обыкновенная провинция обыкновенной России. Какие нас ждут испытания с медициной, не идущей ни в какое сравнение даже с той, о которой рассказал Максим Шевченко? Многие, наверное, неизвестные нам болезни мы перенесли дома, на ногах. Сможем ли мы переболеть и выздороветь на этот раз?

Всё в руках самого человека. Так думаю я, делая многокилометровые прогулки по необъятной степи, где на 1 квадратный километр приходится 1,65 человека. Надеюсь, что тут не встречу какого-нибудь кашляющего путника, бегущего от пандемии.

Мысленно желаю всем здоровья.
Будь сильной и выживи, моя провинция!

Назад к списку

Поделиться